поэты севера

Октябрина Воронова

***

Сорок лет, как минула война.

Сорок лет...

Но помнится она.

Сорок лет...

Но чахлые кусты

Вздрагивают:

         сумерки густы.

Что там будет?

Дождик или град?

Как суставы рук моих болят...

Сорок лет...

И вновь из толчеи

Жутких дней,

         бурлящих, как ручьи,

Вспоминаю, матушка твердит:

"К непогоде, знать, в костях

                     свербит".

Только

Непогоды ль тут вина?

Я-то знаю:

Это всё война.

Сорок лет...

Немалые года.

Как болят суставы рук,

                   когда

Дождь иль град -

         как пули по стене...

Всё стерплю,

     но только б - не к войне.

Октябрина Воронова

Западная Лица

Меж сопок северных струится

Речушка Западная Лица,

То камни лижет, то пески.

Всегда шумлива, словно ветер.

Но для меня на целом свете

Дороже этой нет реки.

Перелетая через Лицу,

Веселые

Смолкают птицы.

Здесь миром правит тишина.

И лишь трепещущей листвою

Березки шепчут меж собою

О том, что кончилась война.

Хотя здесь бой гремел жестокий

И крови вылились потоки,-

Чиста холодная струя.

Журчит, проделав путь

                   неблизкий.

Но обелиски,

Обелиски

По берегам ее стоят.

И ветеран, пришедший к Лице,

Чтоб павшим братьям

                 поклониться,

Молчит, лицом темней,

                 чем ночью.

И говорит внучок печально:

- Как жаль, что в том сраженье

                       дальнем

Я не успел тебе помочь...

               

***

Чем ты притягиваешь, родина,

Чем ты влечешь, секрет открой:

Не той ли ровною болотиной?

Не этой ли крутой горой?

Сковало воды гулкой стужею,

Куда не глянь - белым-бело.

Но этот лед - затем и нужен

                        он,

Чтоб было озеру тепло.

За все заплачено сторицею.

Прочувствуй, сын мой, и скажи:

Не здесь ли Западною Лицею

Легли и наши рубежи?

Куда б ни привели скитания,

Тебе навек принадлежит

Земля под северным сиянием,

Где прах отцов твоих лежит.

Игнатов М.

***

Неизвестному солдату повящается

Он был уже приговорен...

Плывет по небу тихий звон.

Еще не чувствуя свинца,

Еще в объятьях у отца.

Еще могилы нет ему,

Еловых веток на снегу

Еще от взрыва не упал,

Еще "как больно"- не сказал.

Еще шагал он по зиме,

Но был уже не на земле

Он был уже приговорен

Плывет по небу чей-то стон...

***

Не забыть поры военной,

Те печальные года.

Мужики -

Народ оленный -

Все на фронт ушли тогда.

Рассказать бы стихами,

Как в сумятице трех дней

Стали девки пастухами,

Заменив собой

Парней...

Тяжелы оленьи тропы.

И когда весна придет?

По распадкам,

По сугробам

Стадо медленно бредет.

Аня Юрьева, бывало,

В чуме вскинется чуть свет:

"Шерсти много,

Денег мало,

Женихов и вовсе нет..."

А в селе, где лишь старухи

Все грустят по сыновьям,

Умерла от голодухи

Мама Анина -

Тадьян.

Всех сироток бабы бедной

Поднимали нелегко.

До зари,

Зари победной

Ох как было далеко!

Тимофеев В.

Берега памяти

Правый берег был его окопом.

Берег левый был его мишенью.

Помнится же, левый был

                     высоким,

черным, вызывавшим отвращенье.

Помнится же, был тот берег

                     мрачным.

И во сне кромсать его

                     хотелось,

сжечь, взорвать,

смести к чертям собачьим,

чтоб ничто на нем

                 не уцелело...

Через много лет на левый берег

смотрит политрук,

                 не надивится:

березняк, ручей, осока,вереск- не во что вцепиться очевидцу.

Тут же протекала речка Лета,

кануло в нее друзей немало.

Нету Леты. Голубая лента

вьется средь зеленого тумана.

Неделимы снова - левый, правый

берега -

обнявшиеся братья.

Оба поросли осокой, славой,

солнцем, тишиною, благодатью.

Тимофеев В.

У могилы неизвестного солдата

Нелепое имя - Солдат,

С фамилией - Неизвестный.

Стоять здесь нельзя - без

                       стыда.

Здесь судное, горькое место!

Прости нас, прости нас,

                   Солдат...

Не только война виновата,

Что ты - без семьи навсегда,

Что стал безымянным солдатом.

Здесь Вечный огонь и венки

И залпы салюта над ними...

Но лучше б теплинка руки

Легла на родимое имя.

Могилу твою вся страна

И видит, и вроде бы знает.

Здесь Вечный огонь.

                 Но вина

Здесь - Вечная тоже - пылает.

Давайте к огню подойдем

С немеркнущей думой одною:

Проверимся судным стыдом

И слезною Вечной виною.

Виктор Тимофеев

Из поэмы

"Сказание о Дикой Дивизии"

3.

...Мир замер...

Пусть не страны, лишь земля,

Что слышит все, до самых тихих

                     стонов, -

Почуяла: комарики звенят...

На Мурманск - отворилась

                       колея,

Нет у людей - ни крови, ни

                     патронов!

В "Долине Смерти" гром орудий

                       смолк.

Мир замер...Но минута

                     натекала:

Дивизия,пока лишь Первый Полк,

Без передышки - с маху!- в бой

                     вступала.

Уже в огонь вонзалась

               с марш-броска,

И первый ряд, он знает,

                     обгорая,

Что в Мурманске - Второго нет  

                       полка,

Его еще горячно собирают.

Он через двое суток

                 подойдет...

А может и попозже,- через

                     трое...

Ну что же! Пусть нам вечность

                       раздает

"Долина смерти"...Но и мы - устроим!

Семенов В.

Монолог старшины

Кто сказал, что смерть презреет,-

Не бери того в расчет.

Сам не ведает, что мелет,

Дурачок.

Я бы этакого, братцы,

С батареи враз прогнал.

Как же смерти не бояться,

Если жизнь всего одна!

Вот у нас - не стану мяться -

Все бояться на Шестой.

Трусы смерти не бояться.

Ну, и разве псих какай.

Помню, был прошедшим летом.

"Мне,- грит,- каска ни

                     к чему!"

Кто же он,

Как не "с приветом"?

Царство божие ему.

Трус - он гнус.

Придельно ясно.

Он с позиции удрал.

Но ведь смерти не боялся,

Раз подрал под трибунал?

Нет, у нас на батарее

Трусов нет и психов нет

Никого из нас не греет

Сон на десять тысяч лет.

Все хотят пожить на свете,

И, заместо мудреца,

Я скажу: бояться смерти -

Это драться до конца !

Семенов В.

Заключение

От Мурманска Лица не так уж и

                     близко.

Во время войны она ближе

                   казалась

Тому, кто лежит под простым

                   обелиском,

Кого непосредственно это

                   касалось.

Не в лучшую землю, солдаты,

                 легли вы.

Угрюмость и тяжесть собою

                     являя,

Для хлеба плоха и плоха

                 для могилы

Холодная твертведь моего

                   Заполярья.

А впрочем, солдатам не тяжко,

Не больно.

Солдаты давно с этим местом

                   простились.

Они по ступеням последнего боя

В живые сердца перешли,

Поселились.

Так пусть же герои там вечно

                     пребудут.

Живые сердца - их законное

                       место.

Ведь если когда-нибудь павших

                     забудут-

Где кровь они сыщут потом?

Неизвестно.

. . . . . . . . . . . . . .

Не только Ладога была "Дорогой

                       Жизни".

Была дорога шириною в

                 государство,

И послабее в ту годину

                 окажись мы -

Могла б Европа

По-фашистски называться.

Гранитные солдаты

Одесса. Мурманск. Сталинград.

Брест. Ленинград. Карпаты...

Стоят без званий и наград

Гранитные солдаты.

Приказ Победы прям и прост:

Отныне и навечно -

Взять автомат и стать на пост,

Мир водрузив на плечи.

Хоть беспробудно роты спят -

Не дремлют часовые.

Они столетья простоят,

Бессменно молодые.

Уже друзья их - старики,

И сыновья в сединах,

Уже их внуки - мужики,

Но им - одна година.

Их брови скорбью сведены.

Уста печально сжаты.

Огнем набухшие с войны,

Не стынут автоматы.

Любовь и ненависть в глазах -

Солдатские поминки.

И только дождь или роса -

Но ни одной слезинки.

Синицын В.

***

Атака -это значит в бой!

Рывок на бруствер!

Земля комками под ногой

Крошится с хрустом.

Одно стремление вперед!

И сводит скулы.

А кто-то рядом упадет.

Тебя минуло.

Тебя минул удар свином

На этой пяди,

А кто-то рядом вниз лицом

В шинели мятой.

А ты обязан добежать,

Ты первый - ближе,

А те осталися лежать

Чтоб кто-то выжил!

А те кто выжил, не плошал

В конечной драке...

Отец недавно рассказал

О той атаке.

 

Семенов В.

Рекогносцировка

Вот здесь и встанем -

Возле перекрестка.

Он за спиной,

Речушка впереди.

А сами мы

Должны такой рекой стать,

Какой фашистам

В жизнь не перейти.

Они к дорогам рвутся.

Но без прока.

У нас для них

Дорог свободных нет.

У нас для них

Всего одна дорога,

И то на тот,

А не на этот свет.

О, как юлил и как страшился

                         враг

Полков Полярной, налегавших с

                       марша,

Ночей кошмарных, ножевых атак,

Непостижимых схваток

                   рукопашных.

Историк, встань! - ВПЕРВЫЕ!-

                   лютый враг,

Два года все сметавший на

                     планете,

ЗДЕСЬ ОСТАНОВЛЕН! - "материк-

                       ГУЛАГ"

Отжал его... Через "Долину

                     Смерти"!

Под Мурманском - ВПЕРВЫЕ!-

                   сбита спесь

С полков "цивилизованной"

                       Европы.

Зарывшись камень, враг заляжет

                       здесь,

Не поднимая головы и ...пяток!

Потом, попозже,- выстроится

                       ряд...

Поднимутся барьеры огневые.

Москва! И - Ленинград!

               И - Сталинград!

Но МУРМАНСК - пусть он

         меньший - он ВПЕРВЫЕ!

И пусть Европа перечтёт потом

Скулеж своих героев

                   хлыщеватых:

Ах, "дикая дивизия"! Пардон...

Воюет... Кто - зубами, кто -

                     лопатой!

Атака

Где-то в двенадцать сорок,

Душеньку накаля,

Со всех подходящих сопок

Гроздьями - егеря.

Двинулись по ложбине

С западной стороны,

Чтобы пропеть на чужбине

Песню своей страны.

Музыка не особо:

Крик, автоматный лай.

Но немцы привыкли к соло.

Слушатель - привыкай.

Но батарейцы слыша -

Солисты не в лад поют -

И подпустив поближе,

Грянули им свою!

Песенке знайте цену.

Поплачте-ка в три ручья,

Ночью своих со сцены

За ноги волоча.

Но мы оставили названия на

                     месте,

И чеху - чехово,

И польское - поляку,

И все немецкое зовется по-

               немецки...

И только ваши имена

Легли на плаху.

Мы - ваши дети.

Мы навечно ваши дети.

И мы клянемся перед всем

             огромный миром:

Мы не войною отомстим за ваши

                     смерти.

Мы отомстим за вашу гибель

Вечным миром!

***

Рядом с мальчиком земля

                 простонала,

И поднялся он,

Так взрослым и не став.

Ему жизнь преодолеть

               предстояло -

Он успел преодолеть

только страх.

Смерть крушила с монотонностью

                      молота,

Поднималась в человеческом

                       крике

И не делала скидки на

               молодость.

Да и молодость

Не думала о скидке.

Становился косогор чернее

                     крепа,

И солдат не понимал, ойкнув

                     слабо,

Что осталось

           полминуты неба,

А потом - неведомая слава.

Список литературы

1.Воронова О. Хочу остаться на земле: стихи / Перевод с саамского.- Мурманск, 1995.- 224 с.

2.Мурманский берег: литературный альманах. Вып.2.- Мурманск: Научно-метод. центр системы образования, 1995.- 391 с.

3.Семенов В. Вместо сладкого созвучья: книга стихов.- Мурманск: Кн. изд-во, 1989.- 192 с.

4.Синицын В. Падение яблок: Новые стихи.- Мурманск: Фонд культуры, 1994.- 48 с.

Тимофеев В. Гей Славяне!: стихотворения. Поэмы.- Мурманск: Слав. движ. "Возрождение Мурмана и Отечества"; Изд. центр "Русский Север", 2000.- 191 с.

загрузить документ в формате doc.